Мы выживем. Я верю
Нанизывая бусы на нить, я понимаю, что это бесполезное занятие. Пёстрые и разноцветные, манящие, но такие пустые, они рябят у меня в глазах, завораживая, не желая отпускать.
Но я за цветными пятнами не вижу мира. Сижу, не смея поднять голову и протереть глаза. Слепая, не вижу никого, и лишь редкий прохожий, заглянув за занавеску, видит меня...
Мне надоедает это. Мои руки уже трясутся от усталости. Так не пора ли перейти от пустых жалоб-бусин к пейзажу за окном? Не пора ли выйти на улицу и заявить, кто есть я? Не пора ли заставить дрожать от страха всё тело, но тем не менее - шагать вперёд, а не сидеть на месте?
Хельга, пора.
Осень почти прошла. Ты почти успокоилась. Весна ещё нескоро, нескоро в твоей крови поселится безудержное каждодневное счастье, обильно поливаемое слезами. Нескоро ты снова будешь подниматься на ослабших крыльях в воздух. Пока можешь - иди, спокойно и уверенно, как ты научилась ходить за последний год.
Я хочу рассказать о Рыцаре, о той самой сэре, что проходила посвящение на острове. Хочу пояснить (науськанная Акирой), почему мой герой - именно этот, и почему в дневнике, да и в жизни, так много отсылок к рыцарству и кодексу. Хочу показать, зачем Рыцарь стал собой.
Я боюсь, точнее, не рискую браться за эту работу потому, что она не обойдётся без Принца. Мне придётся не только вспомнить его глаза, волосы, гитару и прочие прелести, но и кем я его ощущала. Снова надевать корону на того, кому она тяжела....
Я постараюсь сделать её легче солнечного луча, Принц. Прости, я не могу не писать.
Ещё меня смущает то, что мои стихи - моя искренность. То есть я никому не рассказывала, что у меня на сердце и что я на самом деле чувствую к своей жизни, а тут - на: всю себя на люди...
Люди добрые, людей можно обрадовать или предостеречь от ошибок. Так что выложить душу можно. Иначе для чего она вообще есть?
И, последнее, самое страшное: я боюсь не написать! Боюсь, произойдёт то же самое, что и с тысячами моих замыслов...
А теперь я подумаю, для кого я пишу. Для себя? Да. Для него? И для него тоже. Вдруг прочитает и светло улыбнётся. Для людей? Ну разумеется, без них вообще никак! И то, что я боюсь не оправдать надежд, которые сама же на себя возлагаю, глупо. Я не оправдываюсь и не выполняю обязанность, я просто пишу. Я просто рассказываю о своей любви. Я просто ЛЮБЛЮ.
Бог ты мой, этой осенью я почти не любила по-настоящему.
Да здравствует зима!
Но я за цветными пятнами не вижу мира. Сижу, не смея поднять голову и протереть глаза. Слепая, не вижу никого, и лишь редкий прохожий, заглянув за занавеску, видит меня...
Мне надоедает это. Мои руки уже трясутся от усталости. Так не пора ли перейти от пустых жалоб-бусин к пейзажу за окном? Не пора ли выйти на улицу и заявить, кто есть я? Не пора ли заставить дрожать от страха всё тело, но тем не менее - шагать вперёд, а не сидеть на месте?
Хельга, пора.
Осень почти прошла. Ты почти успокоилась. Весна ещё нескоро, нескоро в твоей крови поселится безудержное каждодневное счастье, обильно поливаемое слезами. Нескоро ты снова будешь подниматься на ослабших крыльях в воздух. Пока можешь - иди, спокойно и уверенно, как ты научилась ходить за последний год.
Я хочу рассказать о Рыцаре, о той самой сэре, что проходила посвящение на острове. Хочу пояснить (науськанная Акирой), почему мой герой - именно этот, и почему в дневнике, да и в жизни, так много отсылок к рыцарству и кодексу. Хочу показать, зачем Рыцарь стал собой.
Я боюсь, точнее, не рискую браться за эту работу потому, что она не обойдётся без Принца. Мне придётся не только вспомнить его глаза, волосы, гитару и прочие прелести, но и кем я его ощущала. Снова надевать корону на того, кому она тяжела....
Я постараюсь сделать её легче солнечного луча, Принц. Прости, я не могу не писать.
Ещё меня смущает то, что мои стихи - моя искренность. То есть я никому не рассказывала, что у меня на сердце и что я на самом деле чувствую к своей жизни, а тут - на: всю себя на люди...
Люди добрые, людей можно обрадовать или предостеречь от ошибок. Так что выложить душу можно. Иначе для чего она вообще есть?
И, последнее, самое страшное: я боюсь не написать! Боюсь, произойдёт то же самое, что и с тысячами моих замыслов...
А теперь я подумаю, для кого я пишу. Для себя? Да. Для него? И для него тоже. Вдруг прочитает и светло улыбнётся. Для людей? Ну разумеется, без них вообще никак! И то, что я боюсь не оправдать надежд, которые сама же на себя возлагаю, глупо. Я не оправдываюсь и не выполняю обязанность, я просто пишу. Я просто рассказываю о своей любви. Я просто ЛЮБЛЮ.
Бог ты мой, этой осенью я почти не любила по-настоящему.
Да здравствует зима!