Дождь...Дождь... Я редко выхожу под дождь. Никак не могу собраться. Никак не могу придумать, что же мне делать под этим дождём. Бумага мокнет, писать на ней невозможно. Музыку слушать не хочу. Дождь должен быть источником чувств и вдохновения. Не всегда удаётся его сделать таковым. ...Когда шорох дождя наполняет темноту, и лишь редкие огни окон отсвечивают в лужах, я покидаю дом. Не взяв зонта, телефона - ничего, кроме своего настроения, я тихо закрываю дверь. Уходить надо бесшумно, чтобы никто не остановил меня и не спугнул этот призрак счастья, уже начинающий расти в моей душе. Я спускаюсь по лестнице. На моих ногах ещё что-то одето. Горят лампочки на этажах, по-будничному освещая знакомые с детства двери. Я шагаю легко, легко надавливаю на ржавую, железную дверь подъезда, и... Струи бьют меня по беззащитным рукам, и я улыбаюсь до ушей. Оставив обувь под каким-нибудь деревом, я иду, запрокинув голову, и чувствую мокрый асфальт под своими ногами. Мне хочется смеяться от счастья. И я смеюсь, потому что счастье нельзя останавливать - пусть оно будет таким же лёгким и беззаботным, как укутанная сиянием окон дорога перед домом. Разгоняясь, я врезаюсь в лужи, дробя свет на капли; я чувствую запах свежей листвы, я вижу её саму, склонившуюся перед дождём, и нет вокруг меня обычного мира - есть мир волшебный, неповторимый, наполненный шёпотами, шорохами и звоном воды. "Я сочиню тебе стихи, Чтоб ты читал и улыбался, Чтоб дождь нечаянный касался Твоей опешившей руки." Экспромт. Чистый экспромт. Когда мне хорошо - стихи льются сами по себе. И я читаю их вслух, непонятно кому. То есть мне, конечно, понятно, но это ладно. И я улыбаюсь. И дождь всё так же бьёт меня по волосам, по плечам, стекает по щекам, и нет на свете ничего, кроме этой ночи и этого дождя. А потом я учусь танцевать, босиком на шерхавом асфальте, и с каждым разом выходит всё лучше, всё правильнее, жаль лишь того, что нет музыки. Но кто согласится выйти со мной в эту сказочную ночь? ...Когда меня снова встретят знакомые с детства двери, на этот раз в провалах солнечного света, я улыбнусь им заговорщецки и умчусь по каким-то своим, вполне обыденным дневным делам. До следующей дождливой ночи